Ролевик экспедиция - Страница 15

Горожане на рослого мага, прячущего лицо под капюшоном и пробирающегося куда-то темными улицами, внимания не обратили, резонно решив, что тот в честь праздника идет или за выпивкой, которой, как известно, вечно не хватает, или в бордель, куда, как известно, время от времени заходит почти каждый неженатый молодой мужчина. Да и женатый тоже.

С некоторым трудом, но все же успешно выбравшийся из города Артыг взял курс на свои родные, во всяком случае, в теории, болота, коих и достиг через два месяца пути. Приметная мантия мага, которую теоретически можно было отследить, была сменена на одежду, набранную с ближайшего огородного пугала, хозяева которого вряд ли заметили пропажу части рванья. В дороге случилась пара неприятностей – но не с будущим болотным отшельником, а с теми, кто попытался ограбить одинокого путника, под одеждой которого не видно, что он тролль. Да еще и маг.

Юный Артыг достиг цели своего пути, Нифгардских болот, а затем нашел сородичей, которые там обитали испокон веков. Но только ни одно племя не приняло беженца. Он был не такой, как они. Не знал обычаев, перенял от людей привычку к максимально возможной чистоте и аккуратности, брезговал лежалой падалью, не смотрел в рот старшим, а шаманы твердили о чуждости его силы. В общем, прогнали молодого чародея. Хорошо хоть не убили. Впрочем, тролли никогда не затевали кровавых междоусобиц, оставляя это занятие иным, более цивилизованным расам. Артыг, серьезно обидевшийся на сородичей, поселился практически в самом центре болот. Там с незапамятных времен остались руины форпоста канувшей в лету многие тысячи лет назад империи. Мастерство древних строителей было велико, за утекшие по реке времени столетия стены еще не до конца обветшали и даже тракт, ведущий к ним и построенный не иначе как при помощи магии, кое-где виднелся из под наползающих на плиты кочек.

Сначала изгнанник сильно переживал и беспокоился о своей судьбе, в одиночку выжить на болотах было сложно, но после первой зимы успокоился. Его познаний в магии вполне хватало, чтобы окрестные хищники перекочевали в его кладовку в выпотрошенном виде и кроме того, он смог освоить промысел, о котором слышал от людей, но которого не знали тролли. Зимнюю рыбалку. К пробитой во льду полынье активно лезла разная живность, стремясь подышать. Вот только обитателей болота явно никто не учил, что по ту сторону замерзшей воды может притаиться тролль, помимо самодельной остроги вооруженный еще и магией. Рукотворные волны и гейзеры исправно выбрасывали на лед трепещущую добычу. Хотя пару раз Артыгу приходилось спешно удаляться от полыньи, если всплывали монстры, вроде матки тех же болотных хватунов. Но, так или иначе, свежая рыба на его столе не переводилась, и именно она помогла ему наладить отношения с сородичами. Летом, весной или осенью тролли не знали, что такое голод. Ягоды, грибы, съедобные коренья, птица, рыба, звери…Зимой из всего этого изобилия оставались жалкие крохи. Крупные пернатые откочевывали в более теплые края, а мелких, чтобы насытить хотя бы одного гиганта, надо было наловить штук сто. Выкопать что-то из промерзшей почвы было делом архисложным, болота замерзали, животных тоже становилось мало, волчьи стаи составляли троллям изрядную конкуренцию. Не в малой степени именно по причине зимнего голода за троллями закрепилась дурная слава. Гонимые зовом пустых желудков прочь из болот, они выбирались к человеческому жилью. И ели. Предпочитали скотину, но если ее не хватало… Слава людоедов у племени Артыга возникла не на пустом месте.

Однажды, когда беглец из зверинца возвращался с рыбалки, груженный уловом, к нему из подлеска робко выбралась молодая и достаточно миловидная, по меркам тролля, как раз вступившего в период полового созревания, девушка его расы и с помощью скулежа и зачатков речи попыталась выклянчить у него хоть немножко рыбы. Надо ли сказать, что он поделился едой? А потом даже проводил особу, не побрезговавшую изгоем, до дома. После чего сделал еще пять ходок к своему жилищу, опустошил запасы, но накормил изрядно отощавшее и уже подумывающее о походе к людям племя. И остался там на ночь. Теперь его уже никто не гнал. Впрочем, на следующий день опять ушел. В окрестностях, как оказалось, голодало еще несколько племен. И каждое из них он, по мере сил, пытался подкармливать. Даже могучий организм тролля едва не надорвался от таких нагрузок, но зато к весне он был признан, если и не кандидатом на место вождя, так лучшим добытчиком точно. Шаманы, которые голодали наравне со своими племенами, больше не ворчали, даже наоборот, пытались подсунуть ему в ученики своих отпрысков. Странности поведения были забыты, за хороший мешок еды можно было простить и не такое. Но Артыг не захотел почивать на лаврах, заимев себе пару-тройку, а то и пяток бесплатных слуг, а вместо этого сам пошел учиться. У тех же шаманов. Древнее искусство его народа было возможно и не таким действенным и изощренным как человеческое волшебство, но зато очень надежным и относительно простым. За несколько лет тролль освоил его полностью, перейдя на новую ступень развития, встав по мастерству вровень с магистрами магии, и даже немного развил, соединив виденные в академии приемы с наследием предков. Это принесло ему славу и уважение среди сородичей и рейды отрядов охотников за головами, узнавших о небывало могущественном шамане, уничтожившим несколько экспедиций охотников на троллей, жаждущих порыться в его берлоге на предмет древних артефактов. В то, что тролль обрел такую силу самостоятельно, никто почему-то не верил. Но искатели сокровищ беспокоили Артыга нечасто. Нифгардские болота – не лучшее место. Чтобы добраться до его жилища, желающим обогатиться приходилось на протяжении нескольких недель брести по грязи, временами переходящей в топь, отбиваться от местной нечисти, которая в таких условиях чувствовала себя на редкость комфортно и потом, после всего этого, рисковать нарваться на орду матерых и злых троллей. Артыг, хоть и жил по-прежнему отшельником в развалинах форта, не решившись переселиться в грязное стойбище, для драки всегда пользовался излюбленным приемом людей: 'навались кучей на одного'. А не выходил один на толпу, как делали иногда вожди, и не созывал все племя, включая женщин и детей, на уничтожение чужаков, как поступали самые умные шаманы. Он прятался и прятал своих сородичей до тех пор, пока не набирался отряд из сильнейших бойцов и шаманов, в родных болотах искать троллей, особенно если пользоваться для этим стандартными поисковыми заклинаниями, можно было очень долго. И только потом, когда был уверен в не менее чем пятикратном перевесе, выходил навстречу чужеземцам. Иногда удавалось договориться. Но – редко. Гигантам не верили и спиной к ним поворачиваться опасались.